В доме жарко натоплено. На кухне 36-летняя Наталья Саргас то и дело подходит к печке. Она подкидывает в топку одно маленькое поленце за другим. Холодный воздух из сеней не успевает охладить кухню, хотя дверь постоянно открывается. В дом каждые 15 минут заходит муж Натальи, 50-летний Николай.
Мужчина резко открывает дверь, не снимая сапоги и тулуп проходит вглубь кухни, берёт с печки сигарету и слушает, что рассказывает жена. Потом садится на корточки и смотрит в одну точку, куда-то между маленьким окном с пластиковой рамой и стеной в мелкий грязный цветочек. «Зачем вы сюда приехали?! Что вам здесь надо?» — резко говорит он, встаёт и выходит из дома. Николай не хочет говорить о том, что произошло летом с его дочерью Кристиной, хотя был тому непосредственным свидетелем: девочка в это время оставалась под его присмотром.
«Нашли топор: к его лезвию прилипли кусочки кожи»
Утром 31 августа 2020 года отец Кристины Николай и его брат Александр, как обычно, ушли на сенокос. Девочка увязалась с ними. Если выйти за ворота дома Николаевых, то видно и само поле, и редкий берёзовый лесок. Именно в нём сидели косари: после обеда пошёл дождь, поэтому вместо работы решили выпить.
К братьям присоединился ещё один мужчина. Кристина сидела там же, дядя Саша дал ей свой телефон. Девочка играла с гаджетом, потом уронила его и разбила.
«Пьяный мужчина, разозлённый проступком ребёнка, приказал девочке положить ладонь на находившийся рядом пень, после чего схватил топор и нанёс им удар по кисти потерпевшей, причинив ампутацию двух пальцев», — такое сообщение распространила пресс-служба Следственного комитета на следующий день, первого сентября 2020 года.
Когда следователи прочесали лес — нашли топор: к его лезвию прилипли кусочки кожи ребёнка. Примерно в это же время задержали дядю Кристины Александра. По словам сотрудника СК, попросившего не называть его имени, Александра обнаружили недалеко от того места, где лежал топор. Якобы он отвёл Кристину в летнюю кухню, потом сбежал, но всё-таки вернулся на место преступления.
В летней кухне Кристина просидела несколько минут.
«Я зашла в поварку, Кристина там сидит и мне показывает руку, тряпка вся в крови. Она говорит: „Мне пальчик больно, привяжи“. Открываю — какой привяжи! Палец висит на лоскуте кожи», — рассказывает Наталья. Она боялась, что от увиденного упадёт в обморок.
Вместе с соседкой они промыли рану, туго перевязали руку, чтобы закрепить палец. Кристина ни разу не потеряла сознание, не заплакала, только говорила, что палец «токает». Наталья уговаривала её поспать, но девочка отвечала, что не хочет, и только раз за разом просила: «Мама, привяжи!»
Сначала Кристину увезли в районную больницу, но там хирург даже не стал браться за тяжёлый случай. Оперировали ребёнка в Улан-Удэ. Безымянный палец удалось спасти, но вместо кости и ногтя, которых просто не осталось, положили лоскут с другой части тела.
«Третий палец — практически полная травматическая ампутация. Мы его обратно установили, кость собрали и зафиксировали металлоконструкцией, часть сухожилия восстановили и полностью рану зашили», — рассказал заведующий травмотолого-ортопедическим отделением Детской республиканской клинической больницы Жаргал Дылгыров сразу после двухчасовой операции.
«Сожалеет, что позвал брата на покос»
Тогда же Кристина дала первое интервью. После пережитого и так неразговорчивая девочка говорила ещё меньше. На вопрос о том, наказывал ли её дядя за телефон, уверенно кивала головой. Наталья же сразу заявила журналистам, что дочь случайно подставила кисть под удар.
«Кристина же прыгает, скачет у нас везде. Когда Кристина пришла в себя, то рассказала, что бересту строгали, она подлезла, хотела оторвать корочку и её дядя стукнул. Он, наверное, сам не заметил», — объяснила мать девочки.
Совсем другое говорила родная тётя детей.
«Как же ребёнок подложит сам? Смешно прямо: всё нормально было, отец отлучился, ребёнок подложил руку на пенёк специально из-за телефона. Пускай отвечает за свои поступки. И нечего его (Александра — ЛБ) загораживать», — эмоционально рассказывала в интервью местному телеканалу Татьяна, старшая сестра Натальи.
В этот раз Татьяна не захотела разговаривать с журналистами и не открыла дверь. Пока Наталья с Кристиной лежала в больнице, остальные дети жили у Татьяны. Николаю нужно было продолжать заготовку сена на зиму, он сказал, что ему некогда нянчиться. Да и у социальных служб возникли вопросы к семье: насколько безопасно оставлять остальных четверых детей с родителями.
Детский омбудсмен Наталья Ганькина настояла на том, чтобы детей не забирали. Теперь Николай называет её «единственным нормальным чиновником». «Она ничем не помогла, но хотя бы разговаривала уважительно», — объясняет мужчина.
«Мы разговаривали тет-а-тет о том, как он настроен, как дети. Вот эти подробности: ручку ложила, не ложила — я вообще не выясняла. Единственное, спросила, как он оценивает, почему так случилось. Он сказал, что винит во всем себя, сожалеет, что позвал брата на покос», — вспоминает Наталья Ганькина.
По оценке уполномоченного по правам ребёнка в Бурятии, именно люди, которые должны оберегать детей, чаще всего нарушают их права. Каждый год в республике регистрируют около тысячи преступлений против несовершеннолетних. 600 из них совершают родственники.
Уполномоченный по правам ребёнка в России Анна Кузнецова в своём докладе выразила тревогу о том, насколько существенно увеличилось количество тяжких преступлений, в которых дети пострадали от своих родственников. С 2017 по 2019 таких преступлений стало на 28,9% больше.
С правоохранительными органами семья Кристины сталкивается не в первый раз. Ещё одна жестокая история была связана с другим братом отца девочки, старшим Григорием. Односельчане рассказывают, что лет двадцать назад Николай и Григорий убили односельчанина, который вышел из колонии. Он зарезал их собаку.
Местные вспоминают: братья подкараулили бывшего заключённого, избили его палками, выкололи вилкой глаза.
За жестокую расправу оба брата отсидели в колонии. Зная о судимости Николая, омбудсмен просила его не устраивать самосуд над братом Александром. Николай обещал. По его словам, он решил «воспользоваться» неожиданной славой и попросить у государства помощи — бесплатно выделить древесину для ремонта дома. Оказалось, для этого достаточно написать заявление у главы поселения.
«Он рукой махнул, сказал, что никуда не пойдёт. Вести за руку взрослого мужчину — это уже, конечно, задача супруги», — считает омбудсмен. Так и остался Николай без древесины.
«Кристина прячется под кровать»
Официально опека на пятерых детей оформлена на Николая. Наталья недееспособна, она на инвалидности. Как сама объясняет, у неё проблемы с памятью из-за детской травмы: «Козел будал». Последнее слово она произносит, делая ударение на букву «у».
Наталья часто улыбается, тогда в уголках глаз собирается ещё больше морщин. У неё светлое лицо с сеточками капилляров на щеках и белые руки с короткими пухлыми пальцами. Говорит Наталья мало и с большими паузами. Когда начинает фразу, ей часто не хватает воздуха, и вместо слов вырывается тихий хрип.
За 15 лет Наталья родила четырёх дочерей и одного сына. Кристина — средний ребёнок. Старшая, Рита, как и Наталья, на инвалидности, учится в интернате для детей с ограниченными умственными возможностями и получает пенсию.
Семья из семи человек живёт в доме, в котором есть кухня и две комнаты без дверей. В одной из комнат стоит разложенный диван и двухъярусная кровать. В другой — одна большая кровать и телевизор, который занимает детей каждый день. Зимой они редко выходят гулять: ленятся одеваться в тяжёлую одежду. Дома им разрешают ходить в колготках и не заплетать волосы.
Музыкальный канал — любимый из бесплатной цифровой двадцатки. Пластиковая каталка, армейский джип, бык с разорванным боком и один синий карандаш стоят на полке с игрушками, там же валяется зажигалка. Кристине всё это детское добро не интересно: она не хочет читать книгу, не хочет фотографироваться, а когда сестры начинают её уговаривать, прячется под кровать.
«Ты на дядю Сашу обижаешься?»
19 января на Крещение Кристине исполнилось шесть лет, в сентябре девочка пойдёт в школу. Ей ещё предстоит научиться читать и писать, пока у неё не получается изобразить даже самую простую букву. Гаджеты детям не дают, рассказывает Наталья. У Николая «неубиваемый» кнопочный телефон, он лежит на самой высокой полке. У Натальи простой смартфон, но интернета в их доме нет.
Телефон — это единственное, чем нам удаётся заинтересовать Кристину. Девочка быстро находит на экране папку с играми, с удовольствием фотографирует котёнка и всех вокруг. Потом нажимает значок одной из популярных соцсетей и впервые отчётливо выговаривает слово — её название. После этого наконец вступает в диалог. Мы обсуждаем «догонялки», рассматриваем изображения животных. Кристина говорит, что пальчики больше не болят.
«Ты на дядю Сашу обижаешься?» — спрашиваю девочку.
В глазах на секунду появляются слёзы, девочка сначала смотрит в сторону, потом опускает взгляд в пол. И больше не говорит ни слова.
После травмы девочку коротко остригли и волосы не отросли до сих пор. Мать объясняет — было тяжело мыть длинные волосы из-за гипса на детской руке. Свою левую кисть Кристина всё время подкладывает под правую. На маленьких ноготках остатки фиолетового лака для ногтей. На пальчике, который отрубили и пришили заново, лака больше всего.
«Человек спокойный и беззлобный»
Камаз с прицепом и кониками — металлическим каркасом, который не даёт бревнам рассыпаться, — самая часто встречающаяся в этих местах машина. Грузовики едут пустые и гружённые сосной. Хотя мужики и вздыхают, что весь лес уже вырубили, именно лесозаготовка до сих пор главный способ что-то заработать.
В Покровке десять лет назад жило 240 человек, сейчас не больше 200 — население постоянно сокращается. Здесь нет детского сада, клуба, школа только начальная, два маленьких магазина и новая оранжевая коробка — ФАП, который пока не начал работать из-за того, что фельдшера в деревню не нашли.
«Там шкаф стеклянный и бинты рядами лежат», — рассказывает одна из свидетельниц торжественного открытия медпункта: «Больше ничего не видела».
Первую помощь пострадавшей Кристине оказывала соседка, бывшая санитарка Лариса Труфанова. Она же одной из первых давала показания. «Разболтала всё по газетам», — говорит жена обвиняемого Елена. Она называет Ларису бывшей подругой.
«Наталья же больной человек. Она рассказала Ларисе, та путём не поняла и рассказала дальше. Я ей писала потом: „Тебе кто сказал?“ Она ответила: „Наташа“. И всё», — рассказывает гражданская жена обвиняемого Елена.
Живёт Елена с гражданским мужем и своей матерью в Улан-Удэ в одном из многочисленных дачных товариществ. Разговаривает тихо и мягко, подолгу молчит и не всегда может подобрать слова. Сам Александр всё время разговора просидел в сарае рядом с домом, к журналистам так и не вышел. Елена говорит, что с прессой ему запретил общаться защитник.
По словам Елены, она прочитала о произошедшем в деревне в чате Покровки в Вайбере. Версию мужа впервые услышала только через два месяца, когда Александр по ходатайству адвоката вышел из СИЗО.
«Закончили работу, эти двое товарищей ушли, а он остался, чтобы приготовить кору для костра. Эта девчонка, племянница, с ним осталась, каждый день с ними ходила на покос и помогала ему эту кору отрывать. Видимо подлезла сзади, он даже не заметил. Повернулся — она стоит, руку держит. Посмотрел — там кровь. Перемотал, взял на руки и унёс, отдал матери и сестре и пошёл костёр потушить. Пока он там был, полиция приехала и его забрали», — пересказывает Елена слова мужа.
Елена сразу решила, что мать Кристины всё придумала. Елена оправдывает близкого человека: и телефон он с собой никогда на покос не брал, и вообще человек спокойный и беззлобный. Вырастил падчерицу и ни разу пальцем не тронул. Общих детей у Елены и Александра нет.
Елена знает, что её гражданский муж тоже судим, как и все братья. Но её успокаивает, что статья «хулиганство» не такая тяжёлая, да и было это больше двадцати лет назад, ещё до их знакомства.
«Чтобы помогал, но только аккуратно»
Александр каждое лето приезжал в Покровку к братьям. В Улан-Удэ он перебивается случайными заработками. До происшествия полгода работал на одном из заводов грузчиком. Жена Елена рассказывает: никаких интересов у него нет — простой деревенский мужик. Любит колоть дрова, работать по хозяйству. Ещё одна отдушина для него — алкоголь. За этим он и ездил в деревню. Сейчас Елена говорит, что не одобряла эти поездки.
Сено братья запасали для коровы Николаевых. Оба супруга не работают, живут за счёт того, что сдают молоко, получают детские пособия и пенсии Натальи и старшей дочери Риты. Школьница всю неделю живёт в интернате в райцентре, что в 30-ти километрах от Покровки. На выходные её забирают домой на такси, хотя многие дети живут в интернате постоянно.
Ещё одно подспорье – огород. Копать картошку также каждый год помогал Александр. Но в этом году с уборкой урожая задержались: помощников у Николая не было.
«Я просила выписать (из больницы – ЛБ) меня скорее, мне же картошку рыть, хозяйство. Полы мыть Коле приходилось. “Я вам что, поломойка?” – он возмущался. Но помогал, куда денется», – смеётся Наталья.
Жена Александра Елена уверена: в Покровке зла на них никто не держит. Прощения у Николая и Натальи она просила сама, муж так и не звонил. После выписки из больницы Кристина с матерью ночевали в доме у Елены. Потом дочь Елены отвезла их на машине в Покровку.
«А что, сам-то не может попросить прощения? К Кристинке приехать, на колени упасть, подарок привезти какой-то. Мы, конечно, простили бы, он же брат, дядька их. Ну, подумаешь, случайно, она же сама везде лезет — была бы чужой…» — говорит Наталья.
Она хочет, чтобы Александр, как и раньше, приезжал в Покровку и помогал им по хозяйству. «Но только чтобы аккуратно», — добавляет она. Управляться вдвоём с пятью детьми и хозяйством им с мужем непросто. В деревню Елена и Александр хотели ехать, как только встанет лёд. Но лёд уже тает, а они так и не собрались.
Елена надеется, что мужу дадут условный срок. Пока же говорить о наказании рано. Следователь планировал передать дело в суд к концу 2020 года, но следствие затягивается. Весной провели несколько психолого-психиатрических экспертиз, в том числе с участием Кристины. Александр остаётся обвиняемым по уголовному делу, — это вся информация, которую даёт журналистам Следственный комитет.
Елена говорит, что хочет поехать к Малахову. Шоу пытались снять сразу после операции Кристины, но тогда не удалось собрать ключевых героев истории: Наталья лежала в больнице с Кристиной, Николай заготавливал сено и отказался от съёмок, Александр был в СИЗО. В студии даже собрали «экспертов» и несколько местных жителей, но материал в эфир так и не вышел.