Операция «Ребёнок»
В назначенное время, 9 января 2020 года у подъезда пятиэтажки в спальном районе Иркутска стояло такси белого цвета.
За рулём сидела невысокая девушка в чёрном хиджабе на голове, чёрном платье до пят, тёмной мешковатой куртке.
Разглядеть лицо было невозможно. Его закрывал никаб — традиционный мусульманский платок, который оставляет открытыми только глаза.
Глаза из-под никаба неотступно следили за женщиной, которая стояла метрах в двадцати от машины, у двери подъезда. Через полчаса из подъезда вышел мужчина с девятилетним мальчиком. Женщина метнулась к ним, обняла мальчика. Мужчина грубо оттолкнул её, повалил на землю и начал пинать. Двое молодых людей, не случайно оказавшиеся у соседнего подъезда, бросились к мужчине, пытаясь оттащить его в сторону.
В это время женщина быстро поднялась на ноги, схватила мальчика за руку и бросилась бежать прочь от подъезда.
Девушка в никабе сдала назад, выскочила из машины и побежала за женщиной. Догнав её, она ловко открыла дверцу и затолкала в салон женщину и ребёнка, не обращая внимания на угрозы мужчины.
Он хотел броситься вслед за беглецами, но его по-прежнему удерживали двое парней спортивного вида. Девушка знала, что бояться не стоит: от парней он не вырвется.
Взвизгнули тормоза, машина рванула вперед, превышая допустимую в жилом районе скорость. Ехать нужно было на другой конец города, в кризисный центр для женщин «Мария». Там всю компанию уже ждала директор центра Наталья Кузнецова.
Именно Кузнецова разработала и организовала операцию под кодовым названием «Ребёнок». В течение года она пыталась помочь Елене Зиновьевой (той самой женщине у подъезда) вернуть сына, которого бывший муж удерживал у себя вопреки решению суда и постановлениям судебных приставов. Когда законные методы были исчерпаны, Наталья и Елена решили забрать ребенка любым способом. Во время подготовки к этой операции Наталья познакомилась с Раяной — таксисткой в никабе.
— Знакомые ребята — спортсмены пообещали подстраховать, если муж поднимет руку на Елену. Потом мы начали искать, кто сможет её с ребенком подхватить на машине и отвезти в центр, — рассказывает Наталья. — Я звонила всем подряд, просила помочь. Откликнулась моя бывшая подопечная Марина. Сказала, что у неё подруга в такси работает, она готова вывезти мальчика. Я согласилась. Так и познакомилась с Раяной. Правда, переживала, как она справится. Я ведь её не знала. Но она справилась блестяще. Когда Елена с мальчиком побежала не в ту сторону, Раяна не растерялась — догнала, посадила в машину и доставила в наш центр.
«Пусть всё будет у меня в душе»
После этого случая Наталья Кузнецова предложила Раяне и Марине работать в кризисном центре администраторами на волонтёрских началах: без зарплаты и официального трудоустройства.
Подруги согласились на предложение и получили список обязанностей: следить за порядком, принимать вещи и продукты у жертвователей, раздавать их нуждающимся. Центр получил самых необычных администраторов во всём городе. Обе девушки родились и выросли в Иркутске. Несколько лет назад они по собственному желанию приняли ислам. Эта религия никогда не была основной для старинного сибирского города. По статистике, только 6% верующего населения исповедует ислам.
Глядя на Раяну, сразу становится понятно, что перед тобой мусульманка. Она всегда одета в чёрное платье до пят, чёрный хиджаб и никаб. За три месяца в кризисном центре все привыкли к её наряду.
Теперь местные обитательницы гораздо больше внимания обращают на яркую внешность Марины, которая, несмотря на мусульманскую веру, часто меняет наряды и любит модные вещи. Когда мы встретились в центре, на ней были джинсы, футболка, короткая бирюзовая куртка. У неё нарощенные ресницы, распущенные длинные чёрные волосы.
Марина хорошо знает, как устроена жизнь в кризисном центре. В 2014 году она сама оказалась в беде и пришла в «Марию» за помощью. Точнее, её привезли сюда прямо из роддома с новорождённым сыном Сережей.
Марина забеременела в 16 лет. Жила она в тот момент в детском доме, а там правила строгие. Отказалась делать аборт — сдаёшь ребенка в приют, либо уходишь вместе с ним. Так положено по закону.
Марина не захотела расставаться с малышом, и администрация интерната предложила ей переехать в «Марию». Здесь молодая мать познакомилась с Натальей Кузнецовой, которая официально оформила над ней опекунство.
Марина прожила в кризисном центре около двух лет, до своего совершеннолетия. Когда сын Сережа подрос, нашла работу, стала снимать комнату и жить самостоятельно. Дружбу с Натальей сохранила.
Раяна и Марина знакомы с детства. Они жили в одном дворе, пока Марина не попала в детский дом. Некоторое время они даже жили в одном детском доме. Когда умер папа Раяны, девочка восемь месяцев прожила в госучреждении, пока её не забрала бабушка. Став взрослыми, девушки встретились снова и стали общаться. Раяна к тому времени уже приняла ислам. Марина последовала примеру подруги три года назад. Вышла замуж за мусульманина и тоже покрылась. Ходить с непокрытой головой для мусульманки — грех. Но брак у Марины распался через год, а хиджаб она сняла ещё раньше.
— Не могу его носить. Я буду только позорить религию, если начну ходить, как Раяна, а вести себя, как обычно веду. Я курю. Могу грубо высказаться. Представляете, если я буду ходить закрытая и курить? Я верю в Бога, в Аллаха. Но пусть всё будет у меня в душе, — говорит Марина и стучит себя кулачком по груди.
— Получается, что она грешит — не носит хиджаб, — говорит Раяна. — Но у каждого свой выбор. Осуждать человека нельзя.
Марина и Раяна пытаются сделать собственный благотворительный проект. Они уже придумали для него название: «Я — человек». На ютубе подруги хотят запустить видео-блог. В нём будут размещать короткие видеоролики о том, как помогают людям.
Мы хотим через этот проект сказать, что нужно помогать друг другу, вне зависимости от религии, цвета кожи, — говорит Марина. — Видно же, что мы с Раяной очень разные, но нам это не мешает дружить. Раяна — мусульманка, но она помогает христианам и никогда не скажет: пойдем лучше мусульманке поможем. Если честно, мы пример берём с Натальи Александровны. Когда я к ней попала в 16 лет, поняла — она не для выгоды помогает, а потому что ей так хочется. В центре круто, интересно. Может, наш проект кого-то вдохновит, и он тоже будет помогать другим?
«Я не знала, что имя можно не менять»
Раяна родилась в 1998 году в Иркутске. Главным человеком в роду считалась бабушка Марго, у которой было двенадцать детей. Одним из них был Раянин папа. Когда девочке исполнилось 6 лет, он попал в тюрьму и там умер. Маму Раяна не помнит совсем, она оставила дочь ещё в роддоме. Поэтому Раяну вырастила бабушка. Жили они у одного из папиных братьев.
Когда Раяне было 15 лет, в 2013 году, она приняла ислам. Всё началось с того, что однажды утром девушка вместе с дядей проезжала мимо мечети и увидела огромное количество людей. «Мне стало очень интересно, что все эти люди там делают? — вспоминает Раяна. — Дядя сказал, что это мусульмане, они отмечают праздник Рамадан. Мне это запомнилось».
Свою семью Раяна считает православной, хотя никто из домашних в храм не ходил. А бабушка зарабатывала на жизнь гаданием, снятием порчи, сглаза и приворотами. В православии эти занятия считаются большим грехом. Сама Раяна крещёной не была.
— Они очень сильно верят в Бога, — говорит Раяна. — Дома было много икон, даже очень много.
В одном классе с Раяной учился мусульманин Рахман. Он объяснил, как празднуют Рамадан, почему мусульманские женщины носят хиджаб, для чего нужно молиться Аллаху. Потом девушка начала читать, искать информацию в интернете.
Принять ислам оказалось просто. Когда никого не было дома, 15-летняя Раяна встала посреди комнаты и на арабском языке произнесла шихаду — свидетельство: «Нет Бога, кроме Аллаха и Мухаммед — пророк его». Тогда же выбрала себе новое имя. Её русское имя — Алла, но сейчас почти никто об этом не помнит.
— Я тогда не знала, что имя можно не менять, — говорит Раяна. — Просто мусульманское имя понравилось, захотелось его носить.
Вскоре Раяна познакомилась с Абу. При каких обстоятельствах это произошло и чем занимается Абу в обычной жизни, девушка не рассказывает. Говорит, что уже не помнит подробностей. Среди знакомых Раяны Абу пользовался большим авторитетом и считался «знающим» человеком, потому что изучал арабский язык и толкование Корана в Мекке и Медине. Образование получил «чисто для себя», в мечети никогда не служил.
Раяна не читала Библию или Евангелие. Но Абу объяснил, почему истина содержится не в них, а в Коране.
— Всё, что он рассказывал, всегда было подкреплено доводами, — говорит Раяна. — Без довода вообще ничего не принимается. Например, если он приводил цитату из Библии, называл даже страницу и строку. На многие вопросы я получила ответ.
От домашних Раяна больше года скрывала, что приняла ислам. Она была убеждена: им это не понравится.
Только во время мусульманских постов бабушка замечала, что внучка ничего не ест. Из-за этого часто возникали ссоры. В школу Раяна начала носить хиджаб — платок, которым мусульманские женщины покрывают голову и плечи.
— Я одевалась в школу как обычно, оставалось только надеть на голову платок, — говорит Раяна. — На уроках сидела в нём, а шла домой — снимала в подъезде.
Из-за хиджаба начали ругаться учителя. Вызывали в учительскую, проводили беседы. Объясняли, что школа — светское учреждение, в нём нельзя так ходить. Раяна молчала, но хиджаб не снимала. Однажды завуч позвонила дяде и рассказала о том, что племянница носит хиджаб.
— Дядя очень ругался, — говорит Раяна — Говорил, что это секта, что дико так сделать. Они ведь не знали, что я приняла ислам. Я боялась им рассказать.
Зато с одноклассниками проблем не было. В иркутских школах много детей, исповедующих ислам. В основном, это дети мигрантов из Средней Азии.
По данным УФМС, в 2013 году в Иркутскую область приехало 48 тысяч человек из Узбекистана, 16 тысяч — из Таджикистана и 7 тысяч — из Кыргызстана. Население Иркутска составляло 600 тысяч человек, всей области — более 2 млн человек. В ближайшей к мечети школе № 9 открыли 1 «Д» класс, который на 95% набрали из детей мигрантов. В последние годы число трудовых мигрантов сокращается. В 2018 году регион выдал 1,5 тысяч разрешений на временное проживание в России для иностранцев, а в 2019 году — 1,2 тысячи.
— Многие одноклассницы просили у меня хиджаб, чтобы примерить, — говорит Раяна. — Две девочки с нашей параллели потом приняли ислам. Всего я знаю 6 русских девушек, принявших ислам.
Сейчас школа № 18, в которой училась Раяна, закрыта из-за пандемии. Дети переведены на дистанционное обучение. Завуч по учебно-воспитательной работе Евгения Склярова заявила по телефону, что не помнит учениц, принявших ислам. По словам педагога, такое явление в иркутских школах никак нельзя назвать массовым
— У нас таких детей нет, — сказала Склярова. — И не было.
«Я сбежала из дома, откуда у меня платье?»
Бабушка узнала о том, что Раяна приняла ислам, только когда внучка вышла замуж. Раяне было 18 лет.
Будущий муж Пётр увидел Раяну в мечети. Она была свидетельницей на брачной церемонии русской подруги. Тогда Раяна уже носила не только хиджаб, но и никаб.
— Но как-то я ему понравилась, — говорит Раяна и по голосу слышно, что она улыбается. — Он узнал у друзей мой номер телефона. Через полгода написал, что хочет познакомиться и есть намерение жениться. Я, конечно, ответила, что против. Но позволила себя уговорить.
— Как ты поняла, кто тебе пишет, если полгода прошло?
— Он русский и принял ислам. Здесь таких немного, не перепутаешь.
20-летний Петя заинтересовался исламом, когда познакомился с ребятами из Таджикистана.
По словам Раяны, все началось с того, что таджикский приятель пригласил Петю в гости. Молодому человеку сразу стало понятно, что семья живёт очень бедно. Но мать приятеля выставила на стол буквально всё, что было в доме. Это удивило Петю. Тем более, что он знал — русское население относится к мигрантам не очень хорошо. Обычно их называют «чёрными», «гастарбайтерами». Казалось бы, трудно ждать в ответ хорошего отношения. Но хозяйка объяснила: в исламе принято отдавать гостю всё самое лучшее.
Пётр в то время учился в Иркутском государственном университете на экономиста. Начал читать об исламе и через некоторое время принял эту религию. Отец у него умер, а мама не препятствовала выбору сына, хотя сама ислам не приняла. Университет он так и не закончил, но это уже не связано с исламом. Не хватило денег на обучение, нужно было идти работать.
Первое свидание Раяны и Пети прошло в мечети при двух свидетелях. В тот раз она сняла никаб, чтобы молодой человек мог увидеть её лицо. Ещё два раза они сходили в кино со свидетелями и решили пожениться.
— У нас нельзя просто так долго встречаться, — говорит Раяна. — Познакомились, понравились друг другу — поженились. Потом живёте и узнаёте друг друга. У цыган тоже так принято.
Я всегда знала, что если у меня появится какой-то мужчина — это будет только муж,а не парень, как у обычно бывает.
Чтобы выйти замуж, Раяна сбежала из дома. Дядя был категорически против её брака с русским, к тому же — мусульманином. У цыган принято заключать браки со своими.
— Я просто ушла, в чём была, — рассказывает Раяна. — Петя меня забрал, и мы поехали в мечеть. Имам совершил никях (брачная церемония в исламе — ЛБ) при двух свидетелях, и мы стали мужем и женой. Сразу поехали к мужу в его квартиру. Его мама меня сразу приняла, мы и сейчас все вместе живём и у нас хорошие отношения. Через три месяца расписались в ЗАГСе, чтобы все документы были в порядке.
— У тебя не было свадебного платья? — уточняю у Раяны.
— Я сбежала из дома, откуда у меня платье? Одежду специальную надевать не обязательно. Если хочешь, надень белое платье. Но мне не интересно это всё было. Я была в обычной одежде, в чёрном платье. Платье может быть любого цвета. Просто я всегда любила тёмный.
Спустя некоторое время Раяна приезжала домой к бабушке. Родственники перестали её ругать, но тесного общения между ними уже нет.
— Я для них — отрезанный ломоть, — говорит Раяна. — Считается, что я плохо поступила. Они встретят меня на улице и могут не поздороваться. Ну, и у меня желание пропадает с ними общаться.
«Если у мужчины плохие мысли, грех — на мне»
Раяна замужем почти пять лет. Сейчас ей 22 года. За это время она ни разу не выходила из дома без никаба.
— В Коране описывается так: «К пророку пришёл аят и сказал: верующие женщины должны опускать на себя покрывало, чтобы их было легче отличить от блудниц». И все женщины покрылись, — говорит Раяна. — Каждая женщина обязана носить хиджаб — закрывать волосы, плечи. Открытыми можно оставить только лицо, кисти рук и ступни. Носить никаб не обязательно, но одобряемо.
— А ты для чего закрываешь лицо? — Когда женщина открыта, она привлекает внимание мужчин. Всем понятно, какие у них мысли возникают, да? Если у мужчины плохие мысли, грех будет и на нём, и на мне. Это я его искушаю. Никаб оберегает от плохих мыслей.
— Когда женщина открыта, она привлекает внимание мужчин. Всем понятно, какие у них мысли возникают, да? Если у мужчины плохие мысли, грех будет и на нём, и на мне. Это я его искушаю. Никаб оберегает от плохих мыслей.
В кризисном центре Раяна каждый день сталкивается с реальностью, которая не очень хорошо укладывается в такую картину мира. В «Марии» живут разные женщины, но почти все попадают сюда оттого, что «вызывали плохие мысли» у мужчин. Они стали жертвами насилия или сбежали от мужей, которые их били. Почти всегда они испытывают чувство вины и считают, что сами во всём виноваты. Но Наталья Кузнецова много лет работает с такими случаями и точно знает: виноват агрессор, а не его жертва. Раяну она защищает от тех, кто плохо реагирует на никаб.
— Трудно носить никаб? — спрашиваю Раяну.
— Мне не трудно. Но это испытание. Люди по-разному реагируют. Иногда в автобус заходишь, и некоторые крестятся, начинают молитвы читать, а кто-то из автобуса выскакивает. Проходишь мимо, тебе что-нибудь крикнут вслед. Но ты больше никогда этого человека не встретишь, не нужно обращать внимание. Тебе за это будет награда.
— Какая награда?
— В рай попасть.
— Если тебе вслед кричат неприятные вещи, ты попадёшь в рай?
— Если ты проявляешь терпение, не отвечаешь грубостью на грубость. Тогда тебе будет награда.
Иногда терпение проявлять трудно. Однажды Раяна с подругой-мусульманкой пошли гулять на набережную Ангары, в центре города. На подруге был хиджаб, на Раяне — никаб. Пьяный мужчина начал кидать в них камнями и кричать: «Валите отсюда». Они вызвали полицию.
— Полицейские наругали его, — говорит Раяна. — Мы даже заявление составили. Он не имел права так поступать. Это разжигание межрелигиозной розни.
Возникают и более серьёзные проблемы, чем просто оскорбления. После школы Раяна нигде не училась, а сразу пошла работать. Но никаб не нравится работодателям. На должности мерчендайзера крупной торговой компании удалось продержаться две недели. Раяна должна была следить за товаром в нескольких супермаркетах. Администраторы были недовольны, что в торговых залах появляется сотрудница с закрытым лицом. На Раяну пожаловались, и начальник её уволил.
Новую работу она искала два года, пока не начала работать в такси. Жили на деньги, которые зарабатывает муж. Сначала он занимался машинами, потом стал возить партии одежды на продажу. В Иркутске есть большой рынок, на котором выходцы из Средней Азии торгуют ширпотребом. Пётр почти всегда в командировках.
Сейчас устроиться в такси просто. Достаточно купить специальное приложение для телефона и ежемесячно платить комиссию за его использование. В приложении можно выбирать заказы, работать, когда тебе удобно.
На новой работе Раяна стала проявлять гибкость. Уже два года, приезжая на вызов, она снимает никаб и надевает медицинскую маску. Во время пандемии это выглядит естественно.
— Иначе ко мне в машину просто никто не сядет, — объясняет она.
— Если на работе возникают проблемы из-за никаба, всё равно нельзя поступиться своими принципами?
— Нет, для меня важнее ходить с закрытым лицом, — говорит Раяна. — За это больше награда. И мне для себя это приятно. Муж меня поддерживает. Иногда свекровь говорит ему: скажи, чтобы она сняла это. Но он отвечает, я не могу ей указывать, это её решение. Это от мужа не зависит. Дома я хожу, как вы на улице ходите, могу накраситься. Когда в кабинете у Натальи Александровны сидим, тоже снимаю никаб. Но выхожу из кабинета и надеваю снова. В центре есть мальчик 13−14 лет, он считается уже большим.
— Ты считаешь себя красивой?
— Да, иначе я бы не закрывала лицо. Пусть моя красота будет только для мужа.
Сквозь узкую щель никаба видны только чёрные глаза без капли косметики и полоска смуглой кожи. Кроме глаз открытыми остаются маленькие, смуглые кисти рук. Ногти на тонких пальцах коротко подстрижены. Ничем не украшены никаб и чёрное платье, скрывающее тоненькую фигуру. Движения у Раяны быстрые и порывистые, хотя их сковывает длинная одежда. Совсем ещё детский и очень мягкий голос.
— В старости ты сможешь снять никаб? Когда тебе будет 90 лет, в нём уже не будет смысла?
— Не сниму. Смысл будет всегда.
Раяна говорит, что женщина в исламе занимает возвышенное положение. Муж обязан её обеспечивать и содержать детей. Поэтому, если Раяна зарабатывает деньги, она может оставлять их себе. Семью содержит Петя, но деньги жене он не отдаёт. Детей у них нет.
— Это ошибочное мнение, что в мусульманской семье женщине ничего нельзя, — говорит Раяна. — Я чувствую себя свободной. Если я хочу пойти в кафе или в кино с подругами, я могу это сделать. Одна тоже могу пойти куда захочу. Нужно только предупредить мужа, без разрешения всё-таки нельзя. Но это в любой семье так.
Но есть кардинальное отличие мусульманской семьи от традиционной российской. Ислам позволяет мужчине иметь до четырёх жён. Имам-хатыб Иркутской соборной мечети Фарит Мингалеев говорит, что в местной общине часто совершаются такие браки, но каждый третий них распадается. В основном, потому что возникает ревность между жёнами. Раяна не хочет говорить о своём отношении к многожёнству.
«Разные они бывают»
При соборной мечети в Иркутске есть бесплатные курсы по основам веры для мужчин и женщин. Здесь преподают арабский язык, исламское право, основы толкования Корана, изречения пророка Мухаммеда. Мужские курсы ведёт помощник имама. Женские — Рахима-ханум, жена имама.
Рахима -ханум окончила Санкт-Петербургский университет, училась в Египте и Турции, изучала религиоведение и право в Иркутском госуниверситете. Пророк Мухаммед говорил, что учиться нужно от рождения и до могилы. Рахима-ханум так и делает.
В этом году на её курсы при мечети ходит 25 женщин. Примерно 10 из них — русские. Они уже приняли или собираются принять ислам. Раяна никогда не училась на таких курсах.
— Это очень хорошие девушки, — говорит Рахима-ханум. — Умные, образованные, молодые. Учатся хорошо. Иногда они за мужьями идут. Но часто нет мужей. Они изучают Коран и понимают, что в нем — истина. Каждая религия учит добру и нравственности, не жить для себя, не быть потребителем. Единственное, чтобы эти девочки к ваххабитам не попадали.
— У нас есть ваххабиты?
— Есть. Многие из них — русские. Ваххабиты — это секта. Они устраивают теракты. Стараются русских девочек на свою сторону переманить, обучить их неправильному исламу. Умные девушки очень много для них могут сделать. Они во всём разбираются, везде могут пройти.
Основным направлением в исламе считается суннитское. В Иркутске, как и в Центральной России, его придерживается 95% верующих. Сунниты разделяются на четыре богословские школы или мазхаба: маликитский, шафиитский, ханафитский и ханбалитский мазхаб. Основным в регионе является ханафитский мазхаб. Ваххабиты считаются выходцами из четвёртого течения, которое основал имам Ахмад ибн Ханбаль.
— Можно ваххабита по внешности отличить от ханафита?
— Отличить можно. Ваххабиты по-другому молятся. Говорят, что у Аллаха есть руки, глаза, лицо. Но это может определить только знающий ислам. Женщины у них закрывают лицо никабом. Но самое главное — они очень нетерпимы к другим религиям. Идут против власти. Они в общении злые, агрессивные. Хамки они. Ой, характер у них…
— Они будут помогать христианам?
— Ни за что не будут. Они даже других мусульман не признают. Имаму не подчиняются. Говорят, что власти неверные, а имам — ставленник властей. Страшные люди. Живут семьями, могут быть хорошими родителями. Но они трактуют, что неверных надо убивать.
Бывший заместитель начальника Управления ФСБ по Иркутской области, полковник запаса Юрий Гуртовой говорит, что органы никогда не прекращали наблюдать за исламской средой в регионе.
Если мусульманка носит никаб, у Гуртового это сразу вызовет подозрения. Радикально настроенные мусульманки часто закрывают лица никабом. Точно так же, как это делают самые благочестивые из них.
— С одной стороны, носить никаб — это одобряемо, хорошо, — соглашается Рахима-ханум. — Но зачем носить его в российском государстве? Человек сам себе создаёт проблемы. А пророк сказал: облегчайте ношу, а не затрудняйте. Я никогда не носила никаб.
— Если у вас попросят совет, носить никаб или нет, что вы ответите?
— Не надо его носить.
— Если я еду в маршрутке и заходит девушка в никабе, мне нужно её бояться?
— Нет, не нужно, — говорит Рахима-ханум и, помолчав, добавляет, — Ну, разные они бывают. Может убить человека та, которая ходит без никаба. Она может вообще ничего не носить.
Раяна говорит, что принадлежит к суннитскому течению ислама, как и большинство местных мусульман. Но после вопроса об отношении к ваххабитам, перестала отвечать на сообщения и телефонные звонки. У неё начался пост и ей стало «не до этого, если честно».
Имена некоторых героев изменены.